Поколение 0

Поколение Ноль –
точка отсчета смертей…
У нас такая роль:
Убивать в себе детей…
Мы – поколения Ноля, поколение Ноль. Те, чьё детство промелькнуло нервным раундом игры в «Танчики» (эти восьмибитные лабиринты из бетонных и кирпичных блоков, какой уж там World of Tanks) в промежутке между двумя чеченскими войнами. Те, кто встретил рассвет Тысячелетия, возвращаясь домой с провинциальной дискотеки.

Мы помним кризис 1998-го и новогоднее «Я устал, я ухожу» от Ельцина. Мы учились в школе, когда в Кремль вошёл Путин, а теперь уже в школу ходят наши дети (ну а Путин всё так же в Кремле). Мы помним рейвы и рок-фестивали нулевых. Таблетки «экстази» в форме красных сердец и косяки травы, забитые в старый добрый «Беломор». Песню «Молодые ветра» забытого сегодня коллектива «7Б». Мы колбасились под эту безумную музыку, не думая о том, что будет завтра…

А завтра не было ничего. Завтра встретило нас протестным порывом 2011-2012-го годов, захлебнувшимся в наших собственных беспечности и трусости. Мы выбрали не революцию, но комфорт. Впрочем, как всегда. Революцию выбирали наши родители, и мы знаем, что с ними стало.

А потом нам устроили войну, которая перемолотила в нас всё то хорошее, что ещё оставалось. Мы разделились на враждующие лагеря и принялись поливать друг друга грязью в Сети. Кто-то не ограничился этим и поехал искать окопной правды в украинские степи да схлопотал там шальную пулю от такого же, как он, Ноля. Мы все стали циниками и пессимистами. Нулями, зияющими чёрными дырами вместо сердец.

Мы – противоречивое поколение. Выросшее в «лихие» девяностые, повзрослевшее в сытые нулевые, принявшее ветер неспокойных десятых. Кто-то скажет, что самое дерьмовое из всех. Возможно. А, может, и нет. Вот самое инфантильное – уж точно. У нас до сих пор в руках джойстики от «Сеги», и пальцы нервно жмут на кнопки, пока очередной раунд «Смертельной битвы» засасывает, подминает наше бытие. Наша жизнь и есть эта смертельная битва. И ты должен быть начеку, иначе грозный голос Императора возвестит: «Finish Him» и для тебя всё будет кончено.

Мы дети и одновременно убийцы этих детей. У нас в голове звучит из 2002-го года практически никому ещё не известная группа «Последние танки в Париже»: «Нужен для прихода перемен – Гексоген, гексоген!» И гексогена-то как раз завались (уж взрывов мы насмотрелись достаточно). А перемен всё нет и нет. Точнее они есть, но это просто меняемся мы. Становимся скучнее и глупее. Убиваем себя.

Дальше будет только хуже. Потому что мы всё дальше и дальше будем уходить от себя. И если крик «Верни мне мой 2007-й» в 2017-м ещё прозвучит как что-то романтично-ностальгическое, то в 2027-м вызовет лишь нервное недоумение. Ноли и должны быть нолями.

И, тем не менее, мы такие, какие есть. Пытаемся ползти по отвесной стене и непременно скатываемся вниз. Удивляемся тому, что следом идёт уже новая толпа молодых да злых и совсем скоро нам придётся уступить им место.

И кто-то приспособился (а таких, пожалуй, большинство), а у кого-то вечный рок-н-ролл и вечный рейв с мерцающими во тьме стробоскопами, а для кого-то всё давным-давно погасло, и осталась одна холодная экзистенциальная Тьма. Поколение Ноль. Это мы.

Вечность – идея-фикс,
Душит безвременья боль.
Я думал, что мое поколение X,
А мое поколение 0.