На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Свежие комментарии

  • Добрый Кот
    Великий Актёр.Успехи бога: жизн...
  • Леонид
    Нукуда они не пропали. Одели модные пиджаки, наверстали русский язык, завели секретарш, сели в кабинеты директоров, д...Куда так быстро п...
  • Владимир Акулов
    Все  сидят  в  смартфонах...Там  интереснее...Даже  курить  стали  меньше  :  руки  заняты  сматфонами...Кто  поумнее...Куда так быстро п...

Предчувствие новой войны

Андрей Майами. Фото автора
Журнал «Солдат удачи» 11-12, 1997
Материал предоставлен автором

От редакции «Отваги». После распада СССР в Закавказье обострился армяно-азербайджанский конфликт из-за бывшей Нагорно-Карабахской автономной области на территории Азербайджана, населенной этническими армянами. Вскоре противостояние вылилось в кровопролитные вооруженные столкновения, в которых применялась артиллерия, танки, самолеты.

Из зоны боевых действий потекли потоки беженцев. В 1994 году воюющими сторонами был подписан договор о перемирии, но фактически противостояние никуда не делось.

Это рассказ очевидца о событиях 1997 года на границе самопровозглашенной Нагорно-Карабахской Республики и Азербайджана. Тлеющий конфликт так и не утих, в воздухе витает предчувствие новой войны…

Друзья-враги

Нагорно-Карабахская Республика

– Эй, Вазген! Как дела?

– Ой, Мулла! Нормально.

«Вазгенами» (по имени покойного каталикоса всех армян Вазгена Первого) называют армян-бойцов армии Карабаха их противники-азербайджанцы. Армяне в свою очередь окрестили азербайджанцев на постах «муллами». Сидя на противоположных высотах, в окопах и блиндажах по обе стороны границы, они мирно вызывают друг друга на разговоры путем нехитрого обращения.

– Вазген, ты давно дома был?

– Да мы каждую неделю в Степанакерт к своим девочкам ездим.

Врет Ашот, боец Шаумяновского полка НКР. Приехав из Москвы, где он жил на Старом Арбате, вот уже практически год несет он службу на этих поросших дремучими лесами склонах гор и видит «девочек» разве что во снах.

– Э, Вазген, вам хорошо! Мы уже несколько месяцев сидим на этих позициях. Осточертело все. Домой хотим, – жалуется из окопа простодушно поверивший Ашоту невидимый боец ВС Азербайджана.

– Сиди так и дальше, гет* проклятый (* Гет – нехороший человек). Так тебе и нужно! – по-мальчишески радуется Ашот, что хоть чем-то насолил противнику.

Нанесенная обида, перемешанная с обидами прошлых лет войны, с новой силой вспыхивает в сердцах солдат в траншеях по разные стороны нейтральной полосы. Тишина разрывается треском пулеметных и автоматных очередей, свистом пуль. Стрельба так же внезапно прекращается, как и началась.

– Эй, Мулла, анаша есть?

– Есть.

– Давай, тащи ее к нам, вместе покурим. Мы тебя не тронем!

– Ага, я что, дурак? Опять стрелять начнете.

– Ах ты, гад, анаши жалко! Пулеметная лента, освобождаясь от горячих гильз, с.металлическим лязгом вновь пошла из изрыгающего огонь пулемета.

…Граница НКР и Азербайджана живет по своим законам. Несмотря на подписанное в 1994 году перемирие, сводки из приграничных укрепрайонов каждый день сообщают об очередных перестрелках и жертвах. Укрепрайоны НКР фактически считаются прифронтовой полосой, и потому попасть сюда постороннему человеку, тем более журналисту, нереально. Но для меня, как корреспондента журнала «Солдат удачи» делается исключение.

Укрепрайон

Раньше он жил на Старом Арбате. Ровно год этот боец несет службу в горах Карабаха

На «Ниве» министерства обороны НКР мы едем в Мардакерт, где дислоцирован штаб данного укрепрайона; Наш автомобиль лихо мчится, объезжая старые воронки от снарядов. Памятниками прошлым боям служат и многочисленные разбитые дома в селах, где раньше жили азербайджанцы. Коробки без крыш, с пустыми закопченными глазницами окон – это все, что осталось от жилищ людей, ставших беженцами. Однако обиды остались и у армян.

– Смотри, Андрей, – показывает мне водитель. – Справа – бывшая «зона». Здесь раньше держали армян, взятых в плен в ходе боев или в заложники. Администрация лагеря, состоявшая из азербайджанцев, направляла заключенных армян на тяжелые работы в каменоломни. Многие погибли от голода и непосильного труда. Это был настоящий концлагерь…

Отвесные стены скал, остатки ограждения, заброшенные бараки и опустевшие караульные вышки и впрямь напоминали кадры хроники о немецких концлагерях.

– А вон там, – продолжал он, – на вершине горы заключенные построили начальнику лагеря каменный дворец.

Когда мы поднялись в этот дом, были поражены – восточный замок! Комнаты устланы коврами, бассейн во дворе, плодоносящий сад. Представь сам, сколько заключенных было отправлено на тот свет, чтобы построить рай для одного человека на вершине дикой и неприступной скалы.

Прибыв в Мардакерт, я представился, командиру дивизии Вито Б. Подтянутый, с черными выразительными глазами комдив пристально смотрел на меня, пока я объяснял цель своего приезда.

Когда началась война в Чечне, Вито неоднократно писал рапорты с просьбой отпустить его в российскую армию. Но из-за отсутствия гражданства России и его незаменимости в Карабахе рапортам Вито не дали хода.

Объяснив цель своего визита и получив добро, на дивизионном УАЗе мы отправились в горы, на границу с Шаумяновским районом.

Линия фронта, которого нет

На стыке Шаумяновского и Мардакертского районов проходит недемаркированная граница – линия огневого соприкосновения враждующих сторон. На горах Мардакертского района – позиции армии НКР, на склонах гор Шаумяновского района – подразделения ВС Азербайджана. Петляя на машине по серпантину высокогорных дорог, добрались до батальонных и ротных опорных пунктов. Впереди лежал Гюлистан и азербайджанские позиции. Нейтральная полоса проходит посредине ущелья, на дне которого стоит полуразрушенная гюлистанская церковь и течет быстрая горная река. Однако воду из нее давно уже никто не берет: оба берега усеяны сетью минных полей.

На противоположных высотах по обе стороны никем не признанной границы карабахские и азербайджанские солдаты месяцами не уходят из окопов на поросших дремучими лесами склонах гор

От батальонного опорного пункта путь на огневые позиции и наблюдательные пункты – только пешком. По каменистым узким тропам в сопровождении прикрытия выходим в горы под вечер. По пути разговариваю с командиром разведроты Давидом.

В первом полугодии 1997 года на этом участке было зарегистрировано восемь попыток проникновения разведывательно-диверсионных групп ВС Азербайджана на территорию НКР. На линии соприкосновения растет число перестрелок из стрелкового оружия и активизируются саперные подразделения противника. Значит, ставятся новые минные поля или проделываются проходы в старых для прохода на территорию противника РДГ и для организации крупного наступления.

На этой границе нет пограничных столбов и контрольно-следовой полосы. Поднимаясь в горы, с опаской поглядываем в сторону склонов Гюлистана. В любой момент оттуда может прозвучать выстрел. Становится не по себе от мысли, что где-то в полукилометре сейчас снайпер в оптику прицела внимательно наблюдает за нами.

18 июля, за пару недель до моего приезда, азербайджанские подразделения внезапно продвинулись вперед, сократив расстояние до армянских постов до 700 метров. Позиции армии НКР оказались в тактически невыгодном положении.

Идем в колонну по одному. Горная дорога, серпантином поднимающаяся по крутому склону, быстро сузилась до ширины тропы. Из-за угрозы снайперов отдельные участки преодолеваем бегом или сворачиваем с тропы и пробираемся под прикрытием дремучего леса. Вот и сейчас перед открытым участком тропы по команде Давида ныряем в спасительную зелень. Внезапно Давид вскинул СВД. Резкий выстрел гулом пошел по ущелью.

– Гады! Кайфуют! – наш провожатый с негодованием указал на азербайджанцев, беспечно вылезших из укрытий на той стороне.

Наконец добрались до блиндажа. Вырытый в склоне горы, он был со всех сторон укрыт густой растительностью. Однако из-за перемещения позиций противника вперед ровная площадка перед входом в блиндаж стала довольно опасным местом, так как она просматривается с позиций ВС Азербайджана. Во избежание несчастного случая мне посоветовали реже «рисоваться» перед блиндажом. Через некоторое время лощиной уходим по склону на НП поста.

Наблюдательный пункт – это ряд траншей и индивидуальных окопов с наблюдателями и дежурными снайперами, на усиление которым придан пулеметчик с ПК

Наблюдательный пункт – это ряд траншей и индивидуальных окопов с наблюдателями и дежурными снайперами, на усиление которым придан пулеметчик с ПК. Наше перемещение на НП не осталось незамеченным, и уже через пару минут с азербайджанской стороны послышались вопросы. Они поначалу носили довольно беззлобный характер. Такими же были и ответы с армянской позиции. Однако то ли скуки ради, то ли от того, что кому-то что-то не понравилось, грохнули несколько выстрелов из СВД, после чего с обеих сторон заработали пулеметы. Их поддержали с соседних склонов. Пули со свистом срезали ветки кустарника над головой. Мы вжались в траншею.

– Вот так и живем, – невесело улыбнулся командир поста, – ни конца не видно, ни края. Уже год как из этих траншей не вылезаем. Как подумаю, сколько еще торчать здесь,– выть охота. А куда денешься? Война…

В этот же день на батальонный опорный пункт прибыл КамАЗ с пополнением. Перед спуском в лощину, где находились казармы и штаб батальона, машина была обстреляна с соседнего склона, занятого азербайджанцами. По счастливой случайности никто не пострадал, хотя пули разбили лобовое стекло. Молодые стояли притихшие и понурые. Еще бы: с первого дня попали под обстрел. Бывалые бойцы с серьезным видом колупали пальцами разбитое стекло и спорили о калибре пуль.

Затишье перед бурей

В 1994 году, выбив азербайджанские части из горных районов Карабаха, армянская армия самообороны захватила равнинные земли Азербайджана: Агдамский, Фейзулинский и Кубатлинский районы. После подписания перемирия настоящий мир на границе так и не наступил. Азербайджан никогда не смирится с потерей четверти территории. В свою очередь армяне не оставят Карабах, считая его исторической армянской землей Арцах.

Несмотря на то, что Карабахская республика так и не была признана мировым сообществом, руководство НКР первым делом начало восстанавливать структуры власти. Причем инфраструктуры государственной власти Карабаха полностью независимы от подобных структур Армении. Вполне автономно действуют суды, прокуратура, МВД, Государственное управление национальной безопасности и министерство обороны.

На стыке Шаумяновского и Мардакертского районов проходит линия огневого соприкосновения враждующих сторон. На горах Мардакертского района – позиции армии НКР, на склонах гор Шаумяновского района – подразделения ВС Азербайджана

Что касается армии, то, по оценке многих специалистов, если бы не было ее в НКР, то сомнительным было бы существование полноценных ВС в самой Армении. Многие сегодняшние кадровые военные ВС Армении прошли обкатку в горах Карабаха. Командующий армией НКР министр обороны НКР генерал Самвел Бабаян говорит: «Без НКР Армения не может существовать как независимое государство…»

По его словам, руководство Армении продумывает возможность договора с Баку о прокладке трубопровода для перекачки каспийской нефти через территорию Армении на Нахичевань и далее на турецкие терминалы на Средиземном море. Это создает у карабахцев ощущение, что Ереван и Баку могут затеять свою собственную игру, в которой для Степанакерта нет места. Судьба НКР в таком случае рисуется в довольно мрачных тонах.

Но пока суд да дело, на границе Карабаха и Азербайджана не прекращаются перестрелки и рейды разведывательно-диверсионных групп обеих сторон.

Под грифом «секретно»

Сводки разведдонесений под грифом «секретно» каждый день ложатся на стол командующего армией НКР. По ним можно наиболее полно судить о нарастании вооруженного противостояния на границе. Приводя некоторые из них, мы понимаем, что наверняка подобные донесения может предоставить и вторая сторона этого затяжного конфликта.

Тексты радиоперехватов приведены с сохранением стиля. Выводы в конце некоторых из них делались непосредственно для доклада министру обороны НКР.

05.06.97. Время 01.07. Разговор опердежурного 1-го армейского корпуса с опердежурным 701-й МсБр.

– Оперативный дежурный капитан Султанов.

– Примите телефонограмму.

– Говорите.

– Телефонограмма № 540 командиру в.ч.701: «В связи с приездом группы «Т» 05.06.97 в 15.00 навести порядок в подразделениях и создать условия для их проживания. Подпись: командир в.ч.501 полковник Велиев».

(Вывод: предположительно под группой «Т» подразумеваются инструкторы из Турции.)

17.06.97. Разговор между командиром 701-й МсБр и начштаба 1-го армейского корпуса.

– Здравствуй, Ильгам.

– Здравствуй, Фикрат.

– Ты знаешь, что завтра к тебе приедут гости?

– Какие гости?

– Англичане из ОБСЕ. Командир сказал, чтобы шесть техник спрятал.

– Они же на вертолете будут летать?

– Да. Но ты спрячь.

– Я загоню технику в лес, на КП.

– Ты также замаскируй их, чтобы ничего не было видно. Следы от гусениц тоже. Они могут первую линию посмотреть.

18.06.97.Разговор начштаба 1-го АКс командиром 701-й МсБр.

– «Нептун», соедини командира, начальник штаба говорить будет.

– Алло.

– Ильгам, добрый вечер. Слушай, завтра эти наблюдатели начнут объезд с 9.00 не по воздуху, а на машинах. Смотри, чтобы ни одного солдата не видели. Они сперва поедут в сторону Горхмаза, а потом через тебя в Тер-Тер.

– Хорошо.

– Смотри не подведи, а то они в 708-й увидели солдат и начали задавать вопросы: «А что это за воинская часть?»

19.06.97. Время 10.05.Разговор на канале 708-й МсБр.

– «Нептун», соедини оперативного дежурного.

– Алло.

– Товарищ лейтенант, у вас есть один полковник из Турции. С ним хотят говорить.

– Он у комбрига.

– Алло.

– Товарищ полковник, с турецким полковником хотят говорить.

– Алло.

(Дальше разговор шел на турецком языке. Вывод: подтверждается информация о пребывании в в/ч турецких инспекторов.)

02.07.97. Время 9.00. Сигнал 31.

«База», я 602-й. Скажи всем постам: при любом движении открывать огонь…

– 602-й! Я «База». Нам передали из 49-го, что ожидается опасность в сторону 18-го. Возможно, они (армяне. – Примеч. автора) могут перейти.

– Впереди нас все сопки они захватили! Ведем огонь по ним.

Время 9.02.

602-й, я «База». «Омега» поднимается.

– Понял. Скажи: пока не увидят, чтоб не стреляли.

Время 9.12. Разговор заместителя командующего 1-го АК и начштаба 701-й МсБр.

– «Нептун», соедини, полковник Пашаев будет говорить.

– Он вышел из батальона.

– Быстро найди его… (следуют нецензурные ругательства на азерб. и русск. языках).

– Ты знаешь, что у Фаика в 130-й МсБр перестрелка идет?

– Нет.

– Так! В первом эшелоне всем выдать каски, усилить стыки и разведку. Объяви боеготовность №1. Ставить снайперов, и чтобы ни один армян не поднял голову. Как голову поднимут – сразу снайперы ничтожили.

02.07.97. Время 11.00. Разговор между министром обороны Азербайджана и начштаба 130-й МсБр.

– Алло, господин министр. С вами говорит начальник штаба 130-й МсБр майор Гулиев.

– Что там у вас случилось? Докладывайте.

– Господин министр, в 4.10 двадцать армян атаковали и взяли высоту 25.94 (координаты закодированы).

– А ваших сколько было?

– Десять человек. Сейчас наши в 100 метрах от них.

– Очень плохо. Убитые и раненые есть?

– Да. Трое убито и двое ранены.

– Очень плохо.

(От автора. Азербайджанской разведдиверсионной группой был выкраден один из бойцов НКР, несших службу на постах. Чтобы вызволить бойца из плена, разведгруппа НКР предприняла штурм позиций ВС Азербайджана. В ходе штурма боец был отбит.)

Время 11.25.Разговор между министром обороны Азербайджана и начштаба 130-й МсБр.

– Алло, «Тростник», соедини начальника штаба, министр обороны будет говорить, потом начальник Генерального штаба.

– Господин министр, наши еще не атаковали, как будут атаковать – командир корпуса свяжется с вами.

…….

– Алло, Бабир, говори с начальником Генерального штаба.

– Господин генерал, утром армяне атаковали и взяли сопку.

– Что?!

– Хотят контратакой наступать.

– Прежде чем атакуют, пусть минометную батарею поставят. Если не возьмут сопку – я их закопаю на этой сопке, а комбрига лишу погон!

Время 11.45.Продолжение разговора о высоте.

– Они справа не могут зайти – там скалы. Они зашли по руслу реки, а вы там спали. А когда они начали стрелять – все убежали.

– Товарищ полковник, до этого армяне заранее спланировали атаковать нас.

– Проводная связь есть с батальоном?

– Нет. Только радиосвязь.

– Ты открытым текстом не говори, а то армяне узнают, что мы хотим делать.

Время 12.05.

Полковник Пашаев будет говорить.

– Алло, Бабир. Я, значит, говорил с «Первым». Он говорит, что боевая подготовка должна быть проведена четко, но без минометов. И чтобы потерь не было, а если будут – то минимальные. Если будут большие потери, то нам (ругательства) будет.

Время 12.24.

«Тростник», соедини начальника штаба, полковник Пашаев будет говорить.

– Алло, слушаю товарищ полковник.

– Бабир, дай разрешение на применение минометов – «Первый» дал разрешение.

06.07.97. Брела 10.05.Разговор командира 1-го АК с командиром 130-й МсБр.

– Товарищ полковник, хотели бы РПГ поменять на РПК. Они были бы более эффективны на постах.

– Хорошо.

– И еще. Товарищ полковник, эти минометы 82-мм бакинские (минометы, изготавливаемые кустарным способом на бакинском заводе им.Шмидта. – Примеч. автора). После 4–5 выстрелов ломаются треноги. Я не пойму, товарищ полковник, удар при выстреле должен отдаваться на плиту, а ломаются треноги. Российские бойки ломаются. Они нам туфту дали.

– Хорошо.

04.07.97.

Слушай, Фаик, у тебя замкомандира взвода, которого ранили. Тот парень говорит, там минных полей не было – армяне свободно прошли оттуда.

– Мы видели 8 человек, которые были в 40 метрах от нас. Мы хотели их уничтожить, но командир роты не пустил.

– Значит, так, Фаик, поставь чучела и вокруг заминируйте. Посмотрим, что армяне будут делать.

– Они прочно сидят.

– Ты пусти туда ДШК и ПК и вали… мать их, тогда им никакой танк не поможет.

– Ты же видел, у них (армян) вообще нет такого вооружения.

10.07.97. Время 11.19.

«Кедр», соедини командира, командующий корпуса говорить будет.

– Алло.

– Товарищ полковник, нам Албай (турецкий полковник) передал, что хочет работать над системой противотанковых рвов.

– Нет, Ильгам, передай ему, что это секретно. Пускай там работает, но все остается здесь. Предупреди, чтобы в тетрадях не писал – если есть секретная книга, то пожалуйста.

Время 2.30.

«Омега», я – «Альфа».

– Передай «Омеге», что мы должны вернуться, так как взять кого-то нет возможности – ходят по 4–5 человек.

– А вперед продвинуться нельзя?

– Если продвинемся, то там и останемся.

(От автора. Речь идет о попытке РДГ азербайджанской армии, просочившейся в тыл позиций НКР, взять «языка».)

Время 8.21. Разговор на канале 190.

Я ночные бинокли раздал, чтобы усилили наблюдение.

– Тогда придет к тебе сейчас турок проверять боевую подготовку.

– Байрамов, передай командиру, что завтра в корпус «гости» приедут. Пусть ваш турецкий гость не в 9.00, а в 10.00 будет здесь. Да, и пусть один приедет.

Время 18.45.

– Значит, так, Ильгам. Сейчас радиоперехват армян. Им дали команду работать снайперам на правом фланге. Дай команду своим снайперам работать по принципу: «Увидел – стреляй».

12.07.97. Время 10.30.

«Брест-44», «Круг-36», я – «Марал-22». Вы готовы получить «посылочку»? Пришли в этот Азербайджан и не можете работать?! 4317, 4321, 4324, 4318, 4336… 2322, 2351, 2333…

Следующая связь будет в 13.00. Будьте на дежурном приеме. И если при любых обстоятельствах будете нужны – сделайте поиски… и не будет какой-нибудь приказ 001-го (министра обороны Азербайджана. – Примеч. автора)… Пришли в этот Азербайджан и не умеете работать, а вы через такое прошли, а теперь позорите нас. Вы же взрослые ребята. Елки-палки. Чтобы сегодня до 24.00 между нами была проводная связь.

(Корреспонденты – лица славянской национальности.)

По результатам пеленгования выяснилось:

«Брест-44» – Ленинаванское направление

«Марал-22» – Мир-Баширское направление

«Круг-36» – Эвоглинское направление

13.07.97. Разговор оперативного дежурного 161-й МсБр.

– Оперативный дежурный капитан Керимов, узнай через «Кедр», машина придет за умершими или нет? Я уже послал всех умерших, но нужна еще одна машина.

– А что случилось?

– Они наткнулись на разведчиков.

– А где это было?

– На поляне. Была перестрелка.

– Хорошо. Узнаю – скажу.

14.07.97. Время 7.14.Разговор командующего 2-м корпусом и командира 161-й МсБр.

– «Чинар», командир на месте?

– Доброе утро, господин генерал. В оперативном отделе изменений нет… Вчера, по направлению Марзалинской фермы, наши ребята встретились с разведкой врага. Началась стрельба, она шла где-то 30 минут.

– Где это было?

– Это было между 1-м и 3-м батальоном.

– Сколько наших ребят погибло?

– Двое погибло сразу, а третий – в госпитале скончался.

– У армян сколько погибло?

– У них, по нашим данным, четверо осталось лежать, а двоих утащили.

– Точно не знаете, сколько у них погибло?

– Нет. Они всех забрали.

– Как все это произошло?

– Комроты, сволочь, утром оставил окоп и ушел куда-то.

– Как найдете, пусть срочно пришлют его ко мне.

– Есть, господин генерал. Четвертый в госпитале – с ним ничего не случилось, он просто сильно испугался.

– Как придет в себя, приведите его ко мне. Я хочу лично с ним поговорить.

18.07.97. Время 12.06.Разговор министра обороны Азербайджана с начштаба 130-й МсБр.

– Послушай, Бабир, кто этот Надиров, что доложил, что у вас связи нет? Пропала «релейка» – работает разведывательно-диверсионная группа.

– Господин министр, мне такого не говорили.

Время 12.17. Разговор начштаба 130-й МсБр с начальником оперативного отдела 1-го АК.

– Товарищ полковник, я только что говорил с «Первым». Он сказал, что какая-то диверсионная группа работает.

– Это мы доложили. С командиром связь резко прервалась. Потом в 3, 4, 5, 6-м батальонах тоже прервалась… У противника была команда «Усилить наблюдение» и – прорыв в Карачинаре.

– Сама прервалась связь или чем-то срезали?

– Пока не знаем.

– Дай приказ охранять линию. Установить причину прорыва.

Время 10.00.Разговор командующего 1-м АК с министром обороны Азербайджана.

– За ночь вышел вперед.

– Армяне еще не чухнули?

– Нет. Уже взято четыре высоты. Я перекрыл весь правый фланг… При продвижении два сапера подорвались на мине.

– В тяжелом состоянии?

– Уже оперировали.

– Ой, б…

– А так, господин Министр, в 4 часа утра по пояс окопались. Шум в реке помог – не было слышно звука лопат. Ночью два армяна подошли, но ничего не заметили.

– Так.

– На Мадагизском направлении, в районе Верин-Чайлы, перед 703-й бригадой, они поставили на пост гражданских. Двое у них погибло в Мардакерте: один с ДШК, когда наши работали, – ему голову оторвало, а другой весь сгорел.

– Так.

– И еще привлекли сюда артиллерию, 157-ю вытаскиваю.

– Смотри, чтобы по радио не выходили.

– Нет. У нас все проводное…

19.07.97. Разговор командующего 1-м АК с командиром 701-й МсБр.

– Ильгам, что ты думаешь делать с лейтенантом Меликовым, который из Турции приехал?

– Товарищ полковник, я с ним говорил. Я его не пойму. Говорит мне, что у него семейное состояние тяжелое, об отце думает. Говорю: «Что в Турции об отце не думал?» Я ему предлагал или командиром разведроты или командиром МСР. Он сейчас у вас?

– Да, здесь. Хорошо, тогда я его в разведку.

На Восточном фронте без перемен

Трудно сказать, верили ли эти бойцы азербайджанской РДГ в примету, что на боевом выходе нельзя фотографироваться, – но они это сделали. Следующие снимки сделаны после того, как группа из 11 человек была обнаружена и уничтожена на территории Карабаха. Фото ГУНБ НКР

В 1996–1997 годах под натиском талибов в Афганистане рассыпались пуштунские отряды известного полевого командира Гульбеддина Хекматияра. Часть бойцов перешла на сторону талибов, другая, ища спасения, устремилась в Азербайджан продолжать «джихад». Люди Хекматияра уже участвовали в вооруженной борьбе против Нагорного Карабаха в 1993 году, но потерпели фиаско. Однако по окончании конфликтов в Боснии и Чечне ехать воинам ислама стало просто некуда.

По данным армянской разведки, в июне 1997 года из Турции в Азербайджан на 40 автомобилях въехали около тысячи вооруженных курдов. Прибыв на контрольный пункт Гырмыз села Сейдлар, курды беспрепятственно прошли таможню и пограничников. Простота пересечения границы объясняется приказом министра пограничных войск Азербайджана и разосланной на пограничные посты телефонограммой: «Пропустить лиц курдской национальности… Только проверить наличие визы… Оружие не проверять – разрешение имеется…»

Кроме того, судя по многочисленным радиоперехватам, в Азербайджане появились солдаты-профессионалы славянской национальности. В свою очередь, не слышно в эфире переговоров некоторых частей ВС АР, что может свидетельствовать не только об их передислокации на линию второго эшелона, но и о перегруппировке сил для нанесения удара. Так, за последнее время из эфира исчезли позывные пяти мотострелковых и одного танкового полка 1-го армейского корпуса ВС Азербайджана.

Не забывают Азербайджан и «герои» Чечни. Как объявил депутат азербайджанского парламента, председатель партии «Ана вэтен» («Родина-мать») Фазаил Акамлы, вернувшийся в середине лета из Грозного в Баку, Салман Радуев в беседе с ним выразил уверенность, что «Карабах является проблемой не только Азербайджана, но и всего Кавказа». В связи с этим зять покойного президента Дудаева пообещал со своими войсками принять участие в «освобождении» Карабаха.

Подобно проходящим обкатку в Афганистане на стороне талибов пакистанским военнослужащим или иорданским и турецким военным специалистам на стороне чеченских боевиков, сержантский и офицерский состав ВС Азербайджана проходит обучение в военных центрах Турции и практикуется в ходе совместных с турецкими спецподразделениями рейдов против повстанцев Курдистана.

В свою очередь, турецкие военные инструкторы вполне открыто действуют в Азербайджане и в приграничных с НКР и Арменией районах. Ось Грозный–Баку–Стамбул стала оживленной трассой передвижения военных профи и боевиков.

Дорога жизни

Попасть из Армении в Нагорный Карабах можно только через так называемый Лачинский коридор. Это единственная дорога, связывающая карабахцев с территорией Армении. Недаром после взятия Шуши в 1992 году следующим шагом армянских отрядов самообороны был прорыв через территорию, где помимо азербайджанских сел расположен и крупный населенный пункт Лачин, заселенный курдами. Сразу же после прорыва блокады в Карабах из Армении хлынули колонны с гуманитарной помощью и боеприпасами. До этого вся помощь Карабаху осуществлялась по воздуху: Ми-8 буквально «на брюхе» летали над склонами гор, всякий раз подвергаясь риску быть сбитыми азербайджанскими средствами ПВО.

Насколько это важная дорога, можно судить еще и потому, что за три года войны ВС Азербайджана не раз предпринимали попытки перерезать эту важную для Карабаха артерию, прозванную по примеру блокадного Ленинграда, «дорога жизни», – но безуспешно.

Сегодня дорога через Лачин превращается в стратегическую магистраль номер один не только для НКР, но и для Армении. Армянская диаспора, считающая Нагорный Карабах восточным буфером независимого армянского государства, выделила шесть миллионов долларов на то, чтобы превратить узкий горный серпантин в широкую асфальтированную трассу с четырехполосным движением. Круглосуточно ведутся работы, бульдозеры вгрызаются в склоны гор, расширяя дорогу и засыпая воронки от разорвавшихся снарядов. Если ехать по трассе утром, то можно застать многочисленных уборщиков, сметающих камешки с уже готового полотна (чего не увидишь даже на центральных улицах Еревана). Масштабы строительства однозначно говорят о том, что к планам ОБСЕ о возврате Лачинского коридора под юрисдикцию Азербайджана НКР относится весьма скептически.

Жизнь в осажденной крепости

Экономика НКР выстроена в соответствии с логикой военного положения. Из разрушенных войной предприятий в первую очередь восстанавливаются те, которые могут выполнять армейские заказы. Этот гибрид ЗУ-23-2 и БМП-2–далеко не единственный образец продукции ВПК Карабаха

Сегодняшняя армия НКР отличается от федаинских отрядов самообороны образца 1992 года своей оперативностью и боеготовностью. По-прежнему главенствующей для нее остается тактика активной обороны, поставившая в свое время Азербайджан на грань разгрома. По сравнению с прошлыми годами можно говорить и о существенном расширении оперативных возможностей маленькой армии. Об этом свидетельствует создание авиационных частей и, по некоторым данным, дивизионов ракет тактического назначения. Карабахцы готовятся к отражению возможной агрессии со стороны Азербайджана. Здесь не исключают возможности повторения югославского варианта, где, как считают в НКР, под видом миротворческой миссии НАТО оказало поддержку своим протеже. Карабахцы опасаются, что если Азербайджан прибегнет к помощи многонациональных сил, то главенствующую роль в них будут играть подразделения ВС Турции.

Под угрозой такого сценария в Карабахе сознают, что одной высокомобильной армии может оказаться недостаточно. Здесь считают, что безопасность гарантирована лишь в случае превращения всего Карабаха в своего рода крепость, штурм которой приведет к неприемлемым для агрессора потерям.

Основным принципом построения обороны Карабаха стало формирование укрепрайонов, территориально совпадающих с административным делением НКР. Каждый район имеет развернутую систему фортификационных сооружений и собственный гарнизон, в основном из жителей данной местности. На вооружении гарнизонов как легкое стрелковое, так и тяжелое артиллерийское вооружение, позволяющее автономно вести долговременные боевые действия оборонительного, а в случае необходимости наступательного характера без поддержки главных вооруженных сил, дислоцированных в резерве, в центре НКР.

Однако понятие «укрепрайон» подразумевает не только чисто армейские структуры: сюда входит и весь комплекс социальных и экономических отношений. Так, помимо централизованных поставок продовольствия из Степанакерта в гарнизоны укрепрайонов близлежащие хозяйства не только производят дополнительную поставку продовольствия, но и берут на себя функции тыловых подразделений обеспечения. Таким образом, карабахские укрепрайоны представляют собой своего рода гигантские казачьи станицы времен Кавказской войны или киббуцы первых лет существования Израиля. Эта система обеспечивает также высокую мобилизационную готовность. Если сегодня из 150-тысячного населения НКР в армии служит от 10–12 тысяч человек, то в случае необходимости в самые сжатые сроки под ружье могут встать еще 45–50 тысяч резервистов, имеющих боевой опыт.

Перед выходом на боевые позиции

Экономика НКР выстроена в соответствии с логикой военного положения. Из разрушенных предприятий в первую очередь восстанавливаются те, которые могут выполнять армейские заказы. Так, на конденсаторном заводе в Степанакерте оборудованы цеха по ремонту стрелкового вооружения. Швейная и обувная фабрики переориентированы на пошив амуниции. Автопредприятия НКР готовятся в первую очередь к ремонту военной колесной и бронетанковой техники.

Наряду с заработавшими вновь после войны средними школами и ПТУ построен большой учебный военный центр (УВЦ) в Ходжале, отвечающий всем критериям образцово-показательной армейской «учебки» бывшей Советской Армии. УВЦ готовит сержантов, но в этом году открыло свои двери и единственное в НКР военное училище, готовящее офицерский состав. В училище планируется открыть несколько факультетов: бронетанковых войск, артиллерии, саперно-инженерных войск, командиров мотострелковых (разведывательных) подразделений и ряда других воинских специальностей. В училище принимаются, как правило, солдаты и сержанты срочной службы после ходатайства вышестоящего командования. Срок обучения предполагается 3 года, после чего выпускники получат воинское звание лейтенант и будут направляться к месту службы в один из укрепрайонов НКР.

Брат на брата

Когда войну так ждут с обеих сторон и так к ней готовятся, она раньше или позже начинается, – иначе приходится объяснять, зачем все это было нужно. Сейчас, в 1997-м, перспектива войны в Карабахе приобретает все более четкие очертания. Желание Азербайджана вернуть потерянную территорию силой и подготовка НКР к отражению нападения рано или поздно достигнут той критической массы, когда вспышка вооруженного конфликта будет неизбежной.

В армии НКР уже сегодня есть военнослужащие славянской национальности. Служат они здесь на законном основании, став гражданами республики. После дикого нашествия казаков-добровольцев из Приднестровья в сентябре 1992 года, когда ряженое воинство понесло страшные потери в пьяных атаках, в армии НКР начали отдавать предпочтение военным профессионалам.

С обеих сторон ведется круглосуточное наблюдение

Разные пути привели этих людей в карабахскую армию (см. «Черные тюльпаны…»). Май-ор С. прибыл в HKP в 1994 году. Уволившись из армии, он занялся частным бизнесом. После ряда кровавых разборок с местной братвой вынужден был скрываться как от братвы, так и от правоохранительных органов. Прихватив двоюродного брата, ринулся в Карабах.

По несчастливому стечению обстоятельств в Армавире, где они дожидались переправки, разминулись с братом на пляже. С. улетел в Ереван, а брат, пометавшись в поисках, вынужден был улететь следующим рейсом в Баку. О том, что было дальше, рассказывает сам С.

«В Мардакертском районе есть гора Бозы Колготка, или, как мы еще ее называли между собой, «Колготки проститутки». На военно-топографических картах она значилась как высота 457,8 и была последней перед равниной, сплошь изрытой позициями азербайджанцев. Вершина горы практически каждый день подвергалась массированным артиллерийским обстрелам с азербайджанской стороны.

Несколько раз противник предпринимал штурм горы. Два раза армянские подразделения сдавали позиции и три раза вновь брали вершину. Жертв было много. На соседних рубежах шли танковые атаки, вполне сравнимые с танковыми сражениями Второй Мировой войны. Азербайджанские танки и танки НКР неслись навстречу, тараня друг друга.

В один из дней с передового поста наблюдения армян доложили, что замечены группы вооруженных людей, перебегающих со стороны противника и тихо исчезающих в лощине, соседствующей с позициями подразделений НКР. Дали команду «К бою».

Накопившись в лощине под прикрытием тумана, азербайджанцы начали выходить из нее. Вылезая на гребень, они устремились в сторону армянских позиций. Подождав, когда противник приблизится, с КП дали команду «Огонь».

Первая линия наступающих, сраженная пулями, повалилась на землю. Дистанция между штурмовыми группами азербайджанцев и обороняющимися армянами сократилась настолько, что в ход уже пошли гранаты с обеих сторон. Однако, натолкнувшись на яростное сопротивление, атака азербайджанцев захлебнулась. Крики раненых и ругательства командиров, гонящих своих солдат в повторную атаку, наполнили пространство. Но наступил перелом. Потеряв много людей, Азербайджанцы дрогнули и начали отходить. Спасаясь от губительного, плотного огня, они скатывались обратно в лощину. Однако там находился кто-то, кто заставлял их снова выползать на гребень. Из лощины неслись команды на русском языке, в изобилии пересыпанные отборным матом. Не вызывало сомнений, что наступающими азербайджанцами командует русский.

Наконец показался этот «кто-то». В утренних сумерках и тумане его было плохо видно, но по тому, как он бодро пинал под зад своих бойцов, посылая их вперед, было понятно: командир. Снайпер слева от меня поймал его в оптику. Выстрел. Человек переломился пополам и боком завалился на траву. Азеры, бросая трупы и раненых, в очередной раз обратились в бегство – их никто и ничто больше не удерживало, а мы перешли в контратаку.

Когда мы подошли ближе, уже рассвело. На траве лежал человек, который недавно пинками гнал на нас азеров, – мой брат…

Я еще долго потом не разговаривал со снайпером, который уложил его. А тот, видимо понимая, что может случиться непоправимое, не рисковал поворачиваться ко мне спиной. Однако жизнь есть жизнь. То, что случилось, уже не вернуть, и я продолжал мстить азерам за своего погибшего брата».

При выборе оружия на войне мыслят проще, чем при рубке дров: пробьет – не пробьет, надежен – ненадежен, есть на складе боеприпасы или придется выменивать их в соседнем подразделении

В том же году, будучи на отдыхе в Ереване, С. встретился с Сергеем из Саратова. Ранее Сергей также принимал участие в боевых действиях в Карабахе на стороне армян. Вернувшись в родной город, он познакомился с чеченцами, которые лихорадочно искали профи, так как ситуация в Чечне набирала обороты. Сергей согласился найти людей с опытом локальных войн и прибыл в Армению, чтобы набрать русских боевиков, которых он знал еще по Карабаху. Между майором и вербовщиком состоялся разговор, после чего они ударили по рукам.

Путь из Армении в Чечню пролегал через юг России и Дагестан. Майор С. прибыл в Грозный в ноябре 1994 года, когда чеченская оппозиция во главе с Автурхановым готовилась к штурму города.

С. определили преподавателем боевой подготовки в военный колледж. Жили прибывшие военные специалисты на территории военного городка в центре Грозного. Отношение к ним со стороны чеченского руководства было нормальное. Помимо С. были еще другие офицеры-преподаватели, все славянской национальности, также прибывшие из различных регионов СНГ и России. Один преподавал инженерно-саперную подготовку, другой – тактику действия мобильных групп в городе. И так практически по всем предметам, которые сыграли в дальнейшем свою роль в подготовке дудаевцев к боевым действиям: сначала – с оппозицией, а затем – с российскими войсками.

Помимо бывших кадровых офицеров, как отметил С., в расположении дудаевцев появилось много авантюристов из Прибалтики и Украины. К последним, впрочем, отношение чеченского командования было как к пропагандистскому «мясу», с ними, боевики особенно не церемонились. Кадровые офицеры же занимались профессиональным, военным обучением – своим привычным делом. В какие-либо политические игры с показушной преданностью президенту Чечни, стрельбой в воздух перед дворцом Дудаева не играли – делали свое дело и исправно получали деньги. Так, за полтора месяца в Чечне С. получил 1500 долларов США.

Горы Карабаха до поры до времени хранят молчание. К вечеру ущелья наполняются грохотом перестрелок

«…Почему согласился на приглашение чеченцев? Да какая мне разница, где грохать мусульман?! А в Чечне была такая ситуация, когда я помогал им делать это самим…

После ввода в Чечню российских войск отношение к славянам, находящимся на стороне дудаевцев, изменилось в худшую сторону. Однако к нам, специалистам, обращение со стороны боевиков продолжало быть подчеркнуто вежливым. Также не было случаев откровенного «кидалова» в деньгах, характерного для чеченцев по отношению к «самостийникам» и прибалтам. Однако воевать против своих руссаков-братков у меня желания не было».

29 января 1995 года майор С. поставил в известность чеченское командование, что уезжает из Чечни. Его свободно отпустили и даже выплатили причитавшуюся сумму. По возвращении в Ереван армяне настороженно отнеслись к «командировке» С. в Чечню. Однако, учитывая его прошлые заслуги по Карабаху и нежелание воевать против российских войск в Чечне, С. вновь приняли в ряды вооруженных сил НКР.

«Вижу цель…»

В сентябре 1992 года над селом Члдран Мардакертского района был сбит очередной боевой самолет ВВС Азербайджана. За штурвалом МиГ-25 сидел капитан Александр Беличенко. Катапультировавшемуся пилоту очень повезло, что самосуд, столь обычный для этой категории пленных, не произошел сразу же после его приземления. Сбитый капитан был доставлен в штаб, а затем в ГУНБ в Степанакерт. Допросы в подвалах ГУНБ чередовались с пресс-конференциями, на которых он выступал как наглядный пример того, что Азербайджан привлекает к ведению боевых действий наемников.

Он рассказывал: «После расформирования летной части, где я проходил службу в 1992 году, мне практически некуда было податься с семьей. Как-то раз в наполовину опустевшем военном городке, где проживали наши семьи, появились эмиссары Народного фронта Азербайджана. Нам, немногим из оставшихся в городке пилотам, было предложено за соответствующую плату перегнать несколько боевых машин с военного аэродрома в населенном пункте Насосный на военный аэродром Кировобада (Гянджи), находящийся поблизости с границами Карабаха. Мы согласились. Дальше – больше. Нам предложили сделать несколько разведывательно-боевых вылетов в районы, занятые армянами. Причем вопреки расхожим мнениям, плата за работу была определена не за каждый боевой вылет, а помесячно и составляла 5000 долларов. Мне помогли отправить семью на Украину к родителям, и я снова почувствовал, что кому-то нужен. В Карабах на боевые задания летал месяц. Причем вылеты носили уже не разведывательный характер. Перед очередным вылетом мне давали карту с нанесенными на ней объектами, подлежащими уничтожению. Что это были за объекты, не говорили. За день до того, как меня сбили, я решил прервать контракт и улететь в Киев, к семье. Однако меня уговорили сделать еще один боевой вылет в Мардакертский район, после чего я получу причитающуюся сумму денег и билет на самолет до Киева. Я решился.

Сидя в пилотской кабине, думал только о том, что скоро окажусь дома. Видимо, из-за этого при подлете к объекту проявил невнимательность – в результате был сбит».

В Ереван из Киева были вызваны мать и жена захваченного в плен пилота. Решением Верховного суда Армении Беличенко был приговорен к смертной казни. Однако жизнь распорядилась иначе.

В ходе переговоров между президентами России, Азербайджана и Армении много наемников, попавших в плен, было помиловано и передано властям тех республик, гражданами которых они являлись. Так, Президенту России из Бакинского СИЗО были переданы пять русских из состава разведывательно-диверсионной группы ВС НКР, попавших в плен в конце лета 1992 года. В свою очередь, властями НКР и Армении были переданы министру иностранных дел РФ Примакову граждане России, взятые в плен частями НКР. В числе прочих был помилован и капитан Александр Беличенко. Взвесив все за и против, он решил остаться в Карабахе. Сегодня бывший пилот-наемник служит начальником аэропорта Степанакерта – города, который раньше был у него на карте обозначен как объект для нанесения удара.

В той войне ВВС Азербайджана понесли тяжелые потери, потеряв только за первый год половину парка боевых машин и летного состава. Сегодня комплектование военной авиации Азербайджана идет за счет азербайджанских пилотов, прошедших обучение и летную практику в Турции.

Свой среди чужих, чужой среди своих?

Судьбы россиян, приглашенных воевать под чужими флагами, неожиданным образом могут переплестись с судьбами российских военных, несущих службу на российской военной базе в Закавказье.

По оценке российских офицеров, попасть служить на базу среди местной молодежи призывного возраста считается делом престижным и выгодным

В 1995 году между Россией и Арменией был подписан договор о военном сотрудничестве и совместной защите границ СНГ. Согласно договору, рассчитанному на 25 лет, на территории Армении, в приграничных с Турцией областях, размещена российская военная база с контингентом общей численностью 3,5 тысячи человек. Причем 80% из них – военнослужащие армянской национальности, имеющие российское гражданство. Российская база в Закавказье призвана служить противовесом базам НАТО в Турции. Из пригорода Еревана ночью хорошо видны огни американской военной базы радиоэлектронной разведки, расположенной на пологом склоне горы Арарат. Она имеет аппаратуру, позволяющую контролировать большую часть территории Армении. Кроме того, на турецком берегу разделяющей Армению и Турцию реки Аракс развернуты по штатам военного времени и находятся в полной боевой готовности части турецкой армии. Армения опасается, что в случае обострения ситуации вокруг Карабаха Турция, считающаяся религиозным и военным партнером Азербайджана, может предпринять какие-то шаги в отношении самой Армении. Эти соображения явились основными в вопросе размещения в Закавказье российской группы войск, прикрывающей южные рубежи СНГ и России.

По оценке российских офицеров на базе, они нигде не встречали такого добросовестного отношения к службе военнослужащих-срочников, как здесь. Попасть служить на базу среди местной молодежи призывного возраста считается делом престижным и… выгодным. В отличие от военнослужащих срочной службы ВС Армении, получающих в месяц до 3 тысяч драм (около 6 долл. США), солдаты и сержанты, призванные местными военкоматами для службы на российскую базу, имеют месячное денежное содержание несоизмеримо больше. К тому же оплата идет в российских рублях. По свидетельству российских офицеров, они нигде не встречались с такой практикой, когда, например, убежавшего в самоволку солдата из местных приводят в часть родители. Причем, перед тем как вручить солдата командованию, родители приносят извинения за нерадивое чадо.

Шаткий мир в регионе в любой момент может быть нарушен. В конфликт могут быть вовлечены не только непосредственные соседи

Служба на российской военной базе имеет ряд преимуществ. Вопреки предложениям некоторых российских депутатов о лишении военнослужащих ВС России ряда льгот. Президент Армении Левон Тер-Петросян, несмотря на тяжелое положение в республике, издал указ: «Российские военнослужащие военной базы в Закавказье пользуются правом бесплатного проезда по всей территории Армении на всех видах транспорта, за исключением такси». На фоне хронических невыплат денежного содержания военнослужащим в России выплаты военнослужащим военной базы в Закавказье производятся в первую очередь.

Сейчас, когда военнослужащие 201-й дивизии в Таджикистане ожидают очередных провокаций, на российской военной базе в Закавказье чувствуют себя уверенно, так как даже бытовые конфликты с местным населением практически отсутствуют. Да и кому, как не местным, выгодно присутствие в Армении солдат другого государства. Республика, находящаяся в далеко не дружественном окружении, видит залог собственной безопасности в развитии добрососедских отношений с северным соседом – Россией. На мой вопрос: «Как отреагирует командование российской военной базы на начало новой войны в Карабахе и в приграничных с Азербайджаном районах Армении?» – некоторые офицеры дали ответ: «Видимо, подразделения и части военной базы могут оказаться втянутыми в этот конфликт». Так географически далекая от России война может неожиданно оказаться очень близкой.

Ссылка на первоисточник

Картина дня

наверх