Михаил «Горшок» Горшенев. Последнее интервью "мертвого анархиста".

Если бы 10 лет назад, когда ты скакал по сцене без зубов, мне сказали, что «Король и Шут» будет играть с симфоническим оркестром, я бы не поверила. Как вы докатились до жизни такой?
Когда мы только начинали группу «Король и Шут», то мечтали о театре. Мы и песни-то делали сказочные, с конкретными сюжетами, персонажами, практически с постановкой. А с оркестром, по-моему, все нормальные рок-группы играют.

Ну уж не все!
Даже Metallica играет! Хотя мы не собирались идти ни по чьим стопам. Просто этим концертом я хотел убить двух зайцев. Сейчас у нас делается первый театральный панк-рок-мюзикл «Суинни Тодд» — уже готов сценарий и музыка, только режиссера утвердить осталось. Я буду играть там главную роль. Летом, возможно, будут репетиции в РАМТе, так что мне по звучанию важно посмотреть, как мы сыграем с оркестром, прикинуть, какая мощность звука должна быть в театре.

Как музыканты оркестра «Глобалис» отнеслись к идее сыграть с вами?
Так они давно этого хотели.

Ваш последний альбом «Театр Демона» сделан почти без участия электрических инструментов. Почему вы выбрали акустику?
Когда акустику играешь, голос слышится по-другому, он не съёживается, звучит совсем иначе, на сцене никуда не скроешься. И уж точно не нажрёшься.

Да ладно?
Нет, мы, конечно, иногда выпиваем. Просто если в угарной музыке всё перегружено, зал свистит и всё идёт на ура, то здесь надо держать диапазон.

«Театр Демона» получил довольно хорошие отзывы музыкальных критиков. Чьё мнение относительно ваших песен для тебя важно?
Группа «Король и Шут» всегда находилась под огнем из разных мнений. Для одних мы — пример, а для других - подонки и сатанисты. Понимаешь, да? Поэтому на все посторонние мнения стараюсь не обращать внимания.

А у тебя есть кумиры?
У меня нет кумиров. Это смешно звучит, на самом деле. Есть скорее учителя, на которых я смотрел, и они меня к чему-то подстёгивали. Джим Моррисон, например.

Как ты относишься к тому, что сам для кого-то являешься кумиром?
В Библии сказано: не создавай себе кумира. Кумир — это такое слово, нечто вроде бога. Я сам атеист, и для меня это всё дико. Ты должен понимать музыку и быть на одной волне с творцами-музыкантами — тогда ты истинный поклонник. Ежели ты запал на популярную группу и этот образ не можешь выкинуть из головы, это уже нездорово.

Ты часто говоришь, что ты анархист…
Я не только говорю, я действительно анархист. Многие думают, что анархия — это что-то вроде полного дестроя. Если бы они были грамотные и читали книжки про анархизм — Бакунина там, или Кропоткина, — то знали бы, что анархизм — это строй, который отрицает какое-либо принуждение. Настоящий анархизм — это коммунизм. Это может звучать утопично, но очень хочется верить, что это возможно.

А как ты к религии относишься?
Религия — это опиум для народа. Многие в ней ищут помощи и находят, но иногда я такому человеку заглядываю в глаза, и вижу, что это уже не он… у него глаза уже немножко сумасшедшего человека. У меня нет такого заблуждения, что существует какой-то разумный дедушка и всем этим руководит. Это бред полный.

Ты прочел немало книг, но при этом у тебя имидж такого панка-раздолбая. Отчего такое несоответствие и какой ты на самом деле?
Постоянно менять образ — в этом прикол и заключается. Помимо музыки мне всегда хотелось быть актером и играть в театре, особенно сатирические и драматические роли. Для меня очень показательный в этом плане пример комика Энди Кауфмана, про которого снят фильм «Человек на Луне». Я всю жизнь на сцене не просто пел, а всякие образы находил. Зачастую мне даже нравится шокировать людей: какого-нибудь дебила из себя изобразить, тупость сморозить и посмотреть, как люди отреагируют. Я хочу навсегда остаться молодым, чтобы не была вся жизнь расписана.

Как я понимаю, со своими двумя дочерьми ты не строг?
В чем-то строг, но при этом я стараюсь у них чувство юмора адекватное воспитывать. Старшая, Настя, часто не может понять, разыгрываю я её или нет.

А Насте сколько лет?
Тринадцать.

Взрослая совсем. Она на ваши концерты ходит?
Её мама не пускает. Там же громко, страшно и ужасно. Но в театр, конечно, будет ходить.

В английском языке есть такое понятие — guilty pleasure…
Я вот очень сожалею, что не начал в юности учить английский. Потому что в данный момент в России достаточно трудно его выучить, если ты не разговариваешь ни с кем. Хотя время будет, может, и наверстаю упущенное.

…так вот, это означает удовольствие, за которое тебе немного стыдно. Например, пристрастие к попсе, которое осудили бы все твои друзья, или к фаст-фуду. Есть ли у тебя такие?
Это называется лицемерие. Терпеть это не могу. Вот у меня, например, все толстые в семье. И я начал толстеть, а потом однажды запарился и 18 килограммов полностью скинул — какой уж там фаст-фуд! Или допустим, я иногда выпиваю — ну что ж… в юности алкоголь меня достаточно сильно зацепил и даже влился в творческую тему. Выпьешь пива, кровь начинает разгоняться, и ты начинаешь ловить мысли и их осуществлять в музыке. Я реально борьбу с этим веду. Я конкретно стараюсь не пить. И если срываюсь — значит, я проиграл. Здесь нет второго, тайного образа жизни.

У тебя с детства такая сила воли была или с годами выработалась?
Сила воли — это совсем другое. Когда ты сам с собой бьёшься, это не совсем сила воли. Есть

вещи, которые можно осязать, а есть такие, которые буквально тобой руководят. Когда ты уже держишь себя в руках — это сила воли. А в момент, когда только начинаешь бороться, - это настоящая борьба с демоном внутренним, с каким-то ужасным чудовищем.

Тебе часто приходится вести эту внутреннюю борьбу?
Постоянно. Вот я пиво очень люблю, например. Просто раньше, когда мы пили, это не означало, что мы расслабляемся. Было ощущение, что мы работаем. А теперь, когда осознаёшь, что такое здоровье, всё совсем по-другому.

Хочешь сказать, что ты начал ценить здоровье?
Как бы объяснить… Возьмём, например, образ из сказок — вампира. Вампир осознает, что не должен питаться кровью себе подобных, потому что он тоже человек, и ему надо искать другие источники пищи, хотя это и не так кайфово. И ему смешно будет услышать: «Теперь, когда ты пьёшь ненатуральную кровь и вреда никому не приносишь, ты осознаёшь, как тебе хорошо?» А где ему хорошо-то? Он же знает, что это всё ненастоящее! Я весь альбом «Театр Демона» записывал трезвым. И при этом было такое чувство, что ты работаешь, напрягаешься… это претит натуре творческого человека, потому что у творческого человека всё должно лететь. При этом «Театр Демона» - это самое лучшее, что мы когда-либо делали. Вряд ли кому-то ещё удастся такое сделать. Но если бы мне вернули обратно мой молодой организм, я бы ничего не стал менять в своем образе жизни. Ну, может больше бегал бы.

А ты вообще занимаешься спортом?
Да, но без фанатизма. Я не называю это спортом — просто как-то надо поддерживать форму, в бассейн сходить, пробежаться, иногда с пацанами в футбол погонять.

Что, по-твоему, настоящее мужское развлечение?
(Долгая пауза). Наверное, рок-н-ролл играть.

Рок-н-ролл требует много энергии. Где ты черпаешь энергию, когда ее не хватает?
Во-первых, у народа. Иной раз на сцене, когда я весь выбитый, смотрю в зале, наблюдаю за народом, ловлю взгляды — и энергия возвращается. А в жизни, дома, если не пьёшь и понимаешь, что тебе никак не расслабиться — ну секс, да.

Всего два способа — алкоголь и секс?
Рок-н-ролл ещё. Формула неизменна.